В Павлодаре живёт Ольга Коновальчук, одна из последних учениц академика Алексея Фёдоровича Лосева (1893-1988), знаменитого русского и советского философа, антиковеда, филолога и переводчика. Единственная в Павлодарской области. 40 лет назад она, будущий аспирант Московского государственного пединститута, пришла к нему на первое занятие. Мы записали воспоминания Ольги Евгеньевны для истории.
Гений
Павлодарским студентам, учившим латынь и древнегреческий язык у Коновальчук в ПГПИ, неслыханно повезло – она передала им знания, полученные от одного из главных знатоков классических языков в СССР – Алексея Лосева. Он автор 800 научных работ по филологии, античной философии, мифологии и эстетике, лауреат Госпремии СССР.
Кроме латыни, древнегреческого и санскрита, говорил на немецком, французском, английском, читал на итальянском, польском и чешском языках. Через его переводы русскоязычный мир познакомился с работами Аристотеля, Платона, Прокла и других античных мыслителей.
На Западе Лосева считают последним великим русским философом. Его «Диалектика мифа» 1930 года перевернула взгляд европейской философии на мифологию. Лосев предложил изучать мифы не с научной или религиозной точки зрения, а взглянуть на миф глазами самого мифа.
Учёный-монах
В 1920-х годах Лосев сочетал научную и преподавательскую работу в вузах со службой регентом в храме на Воздвиженке. С женой Валентиной Соколовой входил в подпольный кружок имяславцев, был противником соединения православной церкви с советской властью.
В 1929 году супруги тайно приняли постриг от афонских старцев и стали монахами в миру. С того момента Лосев носил монашескую шапочку-скуфью, принимаемую всеми за академический головной убор.
Подобно средневековым учёным-монахам этот духовный союз посвятил себя служению Богу через науку и философию. Лосев остался единственным в СССР православным учёным и философом-идеалистом. Остальные отбыли в эмиграцию на «Философском пароходе».
Страстотерпец
В 1930 году Лосева арестовали за критику коммунизма в книге «Диалектика мифа». Его сочли идеологом запрещённой церковно-монархической организации «Истинно-православная церковь», а в газете «Правда» заклеймили «философом-мракобесом».
Почти весь тираж книги уничтожили. Автору дали 10 лет лагерей и отконвоировали на строительство Беломорканала. На пять лет за пособничество осудили и Соколову, отправив на лесозаготовки в Свирьлаг.
В 1932-м году Лосев практически ослеп. Его с женой перевели в проектный отдел. Их лагерная жизнь описана в книге «Лосев» в серии ЖЗЛ. В 1933-м с Лосева, как с ударника строительства, сняли судимость и восстановили в правах, а реабилитировали лишь посмертно в 1994-м. До конца жизни он был под надзором КГБ.
Опального учёного не брали на постоянную работу, запрещали заниматься философией и публиковать книги. Он был почасовиком в столичных вузах, жена под диктовку записывала его работы. В 1942-м Лосев стал профессором МГУ, получил степень доктора филологических наук, но был уволен по доносу.
Учитель
С 1944 года и до конца жизни был профессором Московского государственного педагогического института им. Ленина (МГПУ). Работал на кафедре общего языкознания. Публиковать Лосева стали после смерти Сталина, а известным он стал лишь в глубокой старости.
В 54-м умерла супруга Лосева. Он женился на своей ученице и помощнице дагестанке Азе Алибековне Тахо-Годи. Та приняла православие и монашеский постриг и стала соратницей учителя, записывая и издавая его труды. Тахо-Годи реализовалась как филолог-классик и философ, стала заслуженным профессором МГУ и заслуженным деятелем науки РФ. Сейчас ей 101 год, живёт в Махачкале.
Судьба
Ольга Евгеньевна Коновальчук, окончив Павлодарский пединститут, преподавала в нём русский язык и литературу. В 1984 году вуз направил её стажёром-исследователем в Московский государственный педагогический институт им. Ленина.
Завкафедрой современного русского языка Леонард Максимов считал, что все педагоги должны знать латынь и древнегреческий, и отправил её на курсы к Лосеву. С 1984 по 1988 год Коновальчук посещала его занятия сначала слушателем, затем аспирантом.
Так как учитель был слеп и плохо ходил, уроки он давал по вторникам и четвергам в собственной квартире, находившейся в старинной трёхэтажке в доме №33 по Старому Арбату возле театра Вахтангова.
Знакомство
Занятия проходили в комнатке перед кабинетом учителя, обставленной книжными шкафами. Аспиранты садились за круглый стол, освещённым лампой с абажуром, а вольнослушатели располагались на диванчике поодаль. Дверь кабинета открывалась, и Аза Алибековна выводила Алексея Фёдоровича. Он садился со всеми за стол и начинал урок.
– У него был чистый, красивый, русский литературный язык, голос мелодичный, очень задушевный. Он был не как учитель, а как старший по возрасту человек, который относился к студентам как к своим детям, старался всё просто и доходчиво объяснить, – вспоминает Ольга Коновальчук.
Латынь вы знаете
Лосев проводил не лекции, а беседы. Он не видел учеников, но хорошо слышал. За урок успевал поговорить с каждым. На второе-третье занятие знал всех по именам и узнавал по голосам. Память у него была феноменальной.
– Вы знаете, никто из аспирантов не чувствовал, что наш учитель может что-то не видеть, потому что достаточно посмотреть записи на древнегреческом языке – сколько здесь всевозможных значков, запятых, дужек, ударений – графика сложная, но Алексей Фёдорович каждый знак помнил в каждом предложении. Мы были потрясены, насколько он помнит все тексты на греческом языке, – рассказывает Ольга Евгеньевна.
70 процентов учебного времени Лосев уделял древнегреческому, потому что считал: раз перед ним магистранты, то латынь знать просто обязаны. Учеников просили не расстраивать старца и не говорить ему, что в школах и пединститутах латинский уже не изучают.
Быть на высоте
– Алексей Фёдорович вспоминал, как в 1911 году поступал в Московский университет, – рассказывает Ольга Евгеньевна. – Нужно было сдать вступительные экзамены по латинскому и греческому языкам – выучить наизусть не предложения, как мы в аспирантуре, а целые тексты. И ты не знаешь, какой текст в каком билете тебе выпадет. Преподаватель сказал ему: ответил хорошо, молодец! На ионическом диалекте ты можешь читать, а переведи-ка мне этот текст на александрийский!
Со всеми заданиями юноша, окончивший новочеркасскую гимназию с золотой медалью, справился блестяще. Ему помогли знания, полученные на уроках учителя-чеха Иосифа Микша, который увлёк его изучением латыни и древнегреческого. Знал бы Лосев, как упростилось современное образование, сведясь к зазубриванию ответов на тесты…
Чтобы не ударить в грязь лицом перед учителем, аспиранты усердно готовились к каждой встрече, днями просиживая в Ленинской библиотеке. Лосев подсказал им прекрасные учебники древнегреческого и латинского языков Сергея Соболевского.
Логос
– На вводном занятии Алексей Фёдорович объяснил нам алфавит, буквы, как их читать, что обозначают значки, правила ударения. На втором уроке дал шесть предложений на древнегреческом – придите с готовым переводом и комментарием. Спрашивал, как будет то или иное слово в других падежах. Поэтому нужно было быть во всеоружии, – рассказывает Ольга Евгеньевна, листая свои конспекты.
Больше всего аспиранты ждали от учителя комментариев – это был его опыт, выходящий за пределы учебников. Всем было интересно, из какого произведения взяты цитаты и что они означают.
– Например, что может скрывать фраза «там есть тень»? Алексей Фёдорович пояснил, что это идут ученики со своим учителем, в Греции жарко, а для беседы нужно найти прохладное место. Вот учитель и говорит – там есть тень, – объясняет Коновальчук. – Или он комментировал слово «логос». Когда оно встречалось в тексте, он очень много говорил о глубине и космосе этого слова, поднимал древнегреческую философию. Мы слушали, и нам не всегда это было понятно, потому что недоставало каких-то знаний, фундамента, который необходим для понимания.
Коновальчук законспектировала лишь часть комментариев Лосева, но считает, что лекции его не потеряны:
– После того как входил преподаватель, заходил ещё один молодой человек, садился на стул и всё записывал. Мы, конечно, спрашивали, кто это? Думали, что он за нами наблюдает. Нас успокоили – это стенографист. Он записывал каждое его слово. Говорили, это нужно для научной работы.
Татьянин день
По словам Ольги Евгеньевны, Лосев изредка ударялся в воспоминания. 25 января он рассказал, как дореволюционное студенчество праздновало Татьянин день – день основания МГУ.
– В этот день в вузе никто не учился и не работал. Во всех заведениях студентам были открыты двери, их угощали. И не было различия между студентом и преподавателем – вместе пели, вместе веселились. Алексей Фёдорович всегда оживлялся, когда вспоминал свою молодость, – рассказывает Ольга Евгеньевна.
Сверх программы Алексей Фёдорович провёл для аспирантов несколько уроков по сравнительной грамматике индоевропейских языков. Показал им, как от окончаний санскрита произошли окончания древнегреческого, латинского, старославянского, древнерусского и современного русского языков.
Фото на память
Зачёт по курсу классических языков проходил в кабинете Лосева. Сдав его, сделали фото на память – Алексей Фёдорович с Азой Алибековной в окружении аспирантов, возможно, последнего в его жизни курса. Сверху вторая справа – Ольга Коновальчук. Раньше этот снимок нигде не публиковался.
– Алексей Фёдорович подчёркивал: я хочу общаться с молодыми людьми, с молодым поколением, я хочу его слышать, передавать знания, – говорит Ольга Евгеньевна. – Актёр, как бы ни был болен, выходя на сцену, забывает об этом. Так и у педагога. Эти уроки продлевали годы его жизни.
Наследие
24 мая 1988 года Алексей Фёдорович умер. Последние месяцы его жизни и похороны запечатлены в фильме «Лосев» 1989 года, обязательно посмотрите на Ютубе. Коновальчук в то время была загружена учёбой и о трагической потере узнала постфактум.
Сокурсница Раиса Рейгель подарила ей книгу Лосева «Дерзание духа» с подписью: «На память об интереснейшем и талантливейшем человеке, авторе этой книги, у которого нам с тобой, Олечка, посчастливилось учиться».
Как призналась Ольга Евгеньевна, она, молодая учительница из провинции, осознала величие и значение Лосева только после его смерти. Тогда стала покупать его книги.
– Можно сказать, что Алексей Фёдорович определил мою дальнейшую судьбу, – считает Ольга Евгеньевна. – Я была преподавателем русского языка, но в 90-х институты отошли от строгой программы, появились факультативные курсы. Я разработала учебные программы и сборник тестовых заданий по классическим языкам, вела курсы латыни. Мне всегда хотелось показать студентам, что знание греческого и латинского будет помогать изучению современного языка.
Ольга Коновальчук состоялась как филолог и латинист, передав знания своим студентам. В Москве стараниями Азы Тахо-Годи в доме, где жил учёный, созданы научная библиотека и музей, который теперь называется «Дом Лосева».
Фёдор КОВАЛЁВ.
Фото из архива Ольги КОНОВАЛЬЧУК и из открытых источников.