11 октября исполнился ровно год, как ушёл из жизни Наум Григорьевич Шафер – павлодарский композитор, музыковед, учёный-филолог, создатель крупнейшей в мире коллекции грампластинок и единственного в своём роде Дома-музея, в котором он жил и работал. Шафер передал в наследство городу свои уникальные фонотеку, библиотеку, архивы и звуковую аппаратуру. В октябре они перейдут в госсобственность. С этого момента начнётся новая жизнь музея. Какой она будет? На этот вопрос ответили Магзия Абенова, исполняющая обязанности руководителя Дома-музея, а также вдова
Шафера, его сподвижница, известный педагог Наталья Михайловна Капустина.
Станет музеем
До сих пор Дом Шафера был музеем номинально. Фактически это была частная коллекция Наума Григорьевича. Он её постоянно пополнял, каталогизировал, работал с пластинками. В этом ему помогали сотрудники. Коллекция жила и развивалась. С уходом учёного и передачей его наследия государству начинается работа по сохранению этих культурно-исторических ценностей. Поэтому в январе 2023 года в Дом Шафера пригласили профессионального музейного работника Магзию Абенову. Раньше она работала в музее им. Бухар Жырау заместителем руководителя по науке.
Через полгода после кончины Наума Григорьевича огласили его завещание. В нём семь пунктов. Шафер подарил городу всё, что собрал почти за век своей жизни. Это порядка 27 000 пластинок, 25 000 книг, 360 подшивок газет (с 1937 по 1980-е годы), более 60 наименований журналов, папки с газетными вырезками, архивные аудио-, фото-, видеоматериалы, а также граммофоны, патефоны, радиолы, проигрыватели, магнитофоны и прочая аудиотехника.
– В завещании Наум Григорьевич указал 27 тысяч пластинок. Но оно составляется на одном листе, к завещанию описания нет, – говорит Магзия Абенова. – Поэтому прежде чем передать эту коллекцию городу, Наталья Михайловна наняла доверенных лиц, которые ведут подсчёт и опись пластинок. Они фотографируют каждый диск, записывают название, год, диаметр. Каждая пластинка согласовывается с Натальей Михайловной. Эта работа началась 10 мая и только сейчас завершается. Точную цифру огласим по итогам.
Когда будут переписаны и учтены все предметы, аким Павлодара, как глава города, вступит в наследство и передаст его согласно завещанию на баланс государственного коммунального предприятия – Дома-музея Шафера. Разумеется, ни один предмет его стен не покинет. Передача – это бумажная процедура. Обязательно будет выполнено главное условие Наума Григорьевича о неделимости коллекции. Далее музею предстоит оформить каждый принятый предмет как экспонат. Это работа не одного года.
– Чтобы предмет, имеющий культурно-историческую ценность, стал экспонатом, он должен пройти стадию обработки, – рассказывает Магзия Абенова. – Сначала составляется акт передачи. Поэтому каждая пластинка, каждая книжка должны приниматься по акту на постоянное хранение. В актах прописывается кто, когда и почему сдал данный экспонат. После он заносится в инвентарную книгу. Экспонаты делятся на экспонаты основного фонда и научно-вспомогательного. Когда они пройдут эту обработку, их занесут в Музейный фонд республики. Так они станут национальным достоянием.
История коллекции
Золотой фонд коллекции составляют 32 патефонные пластинки начала 20 века – классика и танцевальная музыка. Часть из них подарили на свадьбу родителям Шафера, когда те жили в Бессарабии. Перед войной, когда Науму Григорьевичу было 10 лет, его семью сослали в тыл, в КазССР. С собой разрешили взять 100 кг
вещей. Патефон забрали, хотели отнять и пластинки. Но мальчик не выпускал их из рук и отчаянно плакал. Милиционер вступился и позволил их взять с собой. В Казахстане ребёнок нашёл патефон. Ходил с ним по баракам и крутил свои пластинки людям. Новых патефонных игл не было. Вручную затачивали старые. Из-за них некоторые пластинки испортились.
Основную часть своей гигантской коллекции Наум Григорьевич собрал в советское время, когда переходили от патефонов к электропроигрывателям. Люди покупали новые пластинки. Старые патефонные лежали ненужным грузом. Учитель Шафера – композитор Евгений Брусиловский посоветовал поездить по аулам и сохранить их для истории. Так были сохранены первые пластинки казахских исполнителей. Всего в коллекции 600 раритетных дисков казахской музыки.
Став коллекционером, Наум Григорьевич начал широкую переписку с видными филофонистами СССР. Обменивал или покупал у них редкие диски, тратя свою скромную зарплату педагога. Так было собрано более 20 тысяч дисков. Невероятная цифра для одного человека!
Судьба библиотеки
Проведена перепись библиотеки Наума Григорьевича. Это богатейшее собрание книг русской и мировой литературы. Здесь есть и научные труды по филологии, педагогике, музыковедению. Отдельно учёный выделил литературу, имеющую отношение к фонотеке, в ней информация о пластинках. Наум Григорьевич трепетно относился к своему детищу и скрупулёзно вёл научную классификацию дисков.
– Наталья Михайловна часть журналов передала в областную библиотеку имени Торайгырова, – рассказывает Магзия Абенова. – Надо сказать, что библиотекари очень обрадовались, потому что там были журналы, которые пользуются спросом. Наум Григорьевич ещё при жизни редкие книги и издания сдавал в библиотеку. Он хотел, чтобы литература, которую он собрал, не лежала мёртвым грузом, а работала на людей.
Как распорядится библиотека новым поступлением журналов при своих переполненных фондах – это вопрос. Один знакомый недавно взял на буккроссинге (книгообмене) стопку старых журналов. Они оказались со штемпелями Шафера. Кто их сдал в книгообмен – библиотека или читатели, ему достоверно неизвестно. Радует, что эта часть журналов попала в хорошие руки.
Личный фонд Шафера
Отдельно от завещания музейщики собирают личный фонд Наума Григорьевича – его вещи, по которым посетители музея смогут создать образ учёного, узнать этапы становления его личности. Много предметов передала Наталья Михайловна. Это и костюм Шафера, в котором он постоянно ходил, и его шапка, печатные машинки, лампа-абажур, сувениры, которые ему дарили.
Отдельно стоит рассказать о балалайке Наума Григорьевича. В детстве он, как и его отец, играл на скрипке. В юности увлёкся балалайкой и даже победил с ней на музыкальном конкурсе, получив в награду отрез ткани на рубаху. Позже удивил своего учителя Евгения Брусиловского, одного из композиторов Гимна КазССР, сказав ему, что свой «Вечерний вальс» написал на балалайке.
Потом Наум Григорьевич подарил эту балалайку знакомым. Но когда они засобирались переезжать в Германию, Магзия Абенова убедила их подарить инструмент Дому-музею. Таким же образом назад вернулась и подаренная Шафером детская гитара.
В числе новых экспонатов магнитофонные бобины и кассеты с редкими записями. Когда в Павлодар приезжал какой-нибудь оркестр или исполнитель, Наум Григорьевич брал с собой магнитофон с микрофоном и записывал весь концерт. В его фонотеке есть домашние записи бардов, поэтов, интервью с известными людьми. К слову, Наталья Михайловна завещает музею все свои книги, записи и другие вещи, представляющие историко-культурную ценность.
Уникальное фото Шолохова
Несмотря на почтенный возраст, продолжает свою просветительскую работу Наталья Михайловна Капустина. Она провела встречу с будущими педагогами по рассказу Шолом-Алейхема «Чудо в Соболёвке». В планах лекции по творчеству Шолохова, Чехова, Горького и истории русской музыки. Ярким событием в музее стала лекция Капустиной об уникальной фотографии, на которой она с супругом снята во время встречи с писателем Михаилом Шолоховым. Вот что она рассказала. «В 1954 году мы с Наумом Григорьевичем учились в КазГУ им. Кирова на пятом курсе. Готовились к защите диплома. К нам в университет часто приезжали известные писатели. Встречи с ними проходили почти каждый день. И тут мы узнаём, что в Алма-Ату приезжает Михаил Шолохов. Мы захотели с ним встретиться, сфотографироваться. Наш разговор услышал писатель Ираклий Андроников. Он говорит: «Девочки, у вас ничего не выйдет. Никогда, нигде, ни с кем Шолохов не фотографировался». Мы говорим: а мы попробуем! А он отвечает: «Если у вас получится, то я скажу, что вы великие дипломаты!»
Наша подруга Рита Луговая узнала, что Шолохов прилетает в пять утра. Он поселится в особняке в горах на Медео. На рассвете мы отправились туда пешком. Долго караулили его под окнами, звали. Несколько раз выходил его секретарь, писатель Фёдор Фёдорович Шахмагонов. Он говорил, что Михаил Александрович не в форме, принять не может. Тут приехал на машине фотограф Галкин, тоже стал ждать. К пяти часам, а мы сорвались туда голодные, Рита разрыдалась. Тогда Шахмагонов сообщил Шолохову: там уже девочки плачут! Михаил Александрович сдался – раз плачут, пусть войдут. Но без журналистов! Галкин был в отчаянии: «Меня уволят, если вернусь без фото!»
Мы заранее договорились, что Наум Григорьевич будет вести беседу. Но когда вошли, зависла пауза. Шолохов спросил сам, есть ли среди нас пишущие. Мы указали на Наума Григорьевича. Он покраснел: «У меня только заметка к юбилею Глинки в журнале». Шолохов отвечает: «Вот видишь, Фёдор Фёдорович, человек опубликовал маленькую заметку и краснеет, а ты книгу за книгой издаёшь, хоть бы раз покраснел!» Все разулыбались. Шолохов пожал Науму Григорьевичу руку, и тот лишился дара речи. Пришлось говорить мне.
После беседы я пригласила Михаила Александровича на встречу в КазГУ, и он назначил время. Я набралась смелости и спросила: «Можно с вами сфотографироваться?» Шолохов удивился – вот это девочки! То встретиться, теперь сфотографироваться, а дальше что? Но дал согласие. Я открываю дверь, а там Галкин со своей треногой. Меня посадил слева от Шолохова, Наум Григорьевич встал сзади. Фотограф хотел, чтобы я положила руку на шею писателю. Но я отказалась – я тогда с парнями под ручку не ходила, а тут обнять Михаила Александровича!
На встрече с Шолоховым в КазГУ зал был переполнен. На улице дежурила конная милиция. Через всю сцену стол под красной скатертью, за ним весь ректорат. Сбоку трибуна Шолохова. На встречу пришли не студенты, а люди из города. Стали задавать вопросы. Я была в восторге, как он отвечал – резко, прямо, честно. Вот спрашивает кто-то: какое ваше эстетическое кредо? Глупый вопрос. Шолохов ему: думайте не тем местом, на котором сидите!
Вопрос: как вы относитесь к Мухтару Ауэзову? Ответ: хороший начинающий писатель. Все зашумели, как это начинающий? У нас встреча только что с ним прошла. Я тогда захотела казахский выучить, чтобы в подлиннике его читать.
Вопрос: как вы относитесь к книге «Мужество» Кетлинской? Ответ: это женские кружева. Опять в зале возмущение.
Вопрос: как вы относитесь к Маяковскому? Ответ: недолюбливал покойника. Опять шум – мы все любили Маяковского. В итоге разгорелся скандал, некоторые демонстративно стали уходить. Эта встреча сохранилась в деталях благодаря Науму Григорьевичу, который её законспектировал и опубликовал в статье «Если умный подаст тебе яду».
Ещё крутятся диски?
Все годы работы Дома-музея Наум Григорьевич был его двигателем и идейным вдохновителем. Со сменой руководства культурно-просветительская работа здесь продолжилась и развилась в новом направлении. Удалось привлечь ранее не вполне охваченную казахскоязычную аудиторию, хотя казахская музыка звучала на каждом мероприятии. Разработаны проекты с музыкальным колледжем. Кроме традиционных пятничных встреч музей провёл лекции, посвящённые поэту и батыру Махамбету Утемисову, а также 130-летию Камара Касымова, народного умельца, который доработал домбру и кобыз, чтобы на них можно было играть классику.
К годовщине смерти Наума Григорьевича в музейном инстаграме публикуются видеоотзывы известных казахстанцев. Воспоминаниями о встрече с Шафером поделились скрипач Ордабек Дуйсен, кинорежиссёр Булат Нусимбеков, поэтесса Ольга Григорьева, кинооператор Талгат Тайшанов, бывший главред «Звезды Прииртышья», журналист и писатель Юрий Поминов, бывший директор музея им. Бухар жырау, ветеран культуры Роза Игибаева.
Относительно прослушивания пластинок из фонотеки у Магзии Абеновой чёткая позиция: задача музея – их сохранить. Поэтому постепенно идёт оцифровка дисков, в первую очередь раритетных. Доступ в музей, как и раньше, имеют все желающие. Вход бесплатный.
* * *
Вечер памяти Наума Григорьевича Шафера состоится 13 октября в 16:00 в концертном зале Дома-музея по ул. Ак. Бектурова, 19.
Фёдор КОВАЛЁВ.
Фото Валерия БУГАЕВА.