Мы продолжаем рассказывать историю Павлодарского драматического театра имени А. Чехова, который в ноябре этого года отметит свой 80-летний юбилей. Для создания этих публикаций использованы материалы книг актёра театра, заслуженного артиста КазССР Ивана Чистякова «О моём театре расскажу» и «Минувшее проходит предо мною…».
Молодые и талантливые
Период, который в театре принято называть ермаковско-кузенковским, – по фамилиям директора и режиссёра, и сегодня жив в памяти павлодарских театралов. Это был на самом деле необычный период, своим небывалым подъёмом, энтузиазмом, инициативностью и энергией напоминавший массовые всесоюзные стройки.
Оно и неудивительно – ведь это было время молодых. Директор театра Владимир Иванович Ермаков сам отправился в Москву, где отбирал выпускников столичных театральных вузов, пригласил на работу начинающего режиссера – 23-летнего Владимира Кузенкова, всячески поддерживал творческие поиски новых сотрудников. И, конечно, такие поиски не могли остаться без блестящих находок. Он умел оценить новые постановки павлодарского театра – настолько высоко, что понял: их не стыдно представить и московскому зрителю, достаточно искушённому и немного пресыщенному. И действительно, гастроли нашей труппы произвели в белокаменной настоящий фурор, о нашем театре заговорили. Именно Ермаков и поддерживающая его труппа смогли поднять провинциальный театр на высокий профессиональный уровень.
Этот период, длившийся двадцать лет – с 1951 по 1971 год, оказался и самым плодотворным. Можно сказать, что весь коллектив был настроен на одну волну, двигался в одном направлении, его участники были интересны друг другу – молодёжь смогла проникнуться и увлечься замыслом своего руководителя, а тот умел быть чутким и мудрым, способным прислушиваться и слышать интересные идеи. И, что немаловажно, молодёжная труппа сумела привлечь в театр новые поколения зрителей, которым было интересно видеть на сцене своих сверстников.
Каждый спектакль той поры заслуживает подробного рассказа. Были, например, удивительные – смелые, немного даже задиристые, и в то же время глубокие, вдумчивые, берущие за сердце постановки Олега Афанасьева, оказавшегося не только очень талантливым актёром, но и неплохим режиссёром. Это можно сказать о спектакле «Глеб Космачёв», в котором Владимир Кузенков был и режиссёром, и исполнителем главной роли. Кстати, спектакль получил диплом второй степени на республиканском смотре театральных коллективов именно за режиссуру и художественное оформление (художник Д. Давыдов). И о спектаклях «Замок Броуди» (по роману А. Кронина), «Перед ужином» (В. Розов), «Проделки Скапена» (Ж.-Б. Мольер), «Ромео и Джульетта» (У. Шекспир). Хочется более подробно остановиться на шекспировской трагедии.
«А не замахнуться ли нам…»
Вот что писал об этой постановке Иван Чистяков, отмечая не только явные успехи, но и недочёты.
«На ура был встречен молодёжной аудиторией спектакль «Ромео и Джульетта» по пьесе Уильяма Шекспира, поставленный В. Кузенковым и художником С. Столяровой. А вот более взрослая публика отнеслась к этой постановке без особого восторга, равнодушно и иногда недоумевающе: из-за упрощённых декораций, непривычной трактовки ролей. Не слишком органичен был Ромео-Монастырский, выполняющий дотошно все режиссерские установки, не поработав над ними сам, не переварив их. Не хватало ему мастерства. Хотя внешне он был очень эффектен: красивый, стройный, высокий, белокурый. Женская половина зрителей, особенно молодая, была без ума от нашего Ромео, прощая ему все погрешности при исполнении роли.
Хотя были у Леонида Монастырского и очень удачные моменты – например, когда он смог глубоко передать охвативший юного героя восторг при встрече с Джульеттой на балу. Его взгляд, его действия не вызывали сомнений в искренности игры актёра. И в той сцене, когда от Лоренцо он узнаёт о своём изгнании: смятение, боль, горечь, близость разлуки – всё передано правдиво, с темпераментом влюбленного юноши. А вот в остальных сценах, к сожалению, актёр зажат и неестественен, хотя делал всё как будто правильно.
Джульетта же – Сагонова – внешне проигрывала Ромео, была не столь эффектна, зато она отличалась обилием красок в передаче внутреннего образа, настроения. В каждой сцене она проникновенно передаёт всю глубину чувств своей героини. Зритель не сомневался в правдивости, искренности её переживаний, в её чувствах.
Благодаря этой роли я сумел оценить В. Сагонову как артистку большого сценического обаяния, хотя была она с неприметной внешностью, невысокой. У неё был чрезвычайно выразительный взгляд больших карих глаз – очень живых, блестящих, глубоких. Этот взгляд буквально покорял и зрителей, и её партнёров по сцене. Актриса умела раскрывать сложный внутренний мир в создаваемых образах, их трепетность, чистоту, искренность своих героинь. В первую очередь это три тёзки из разных пьес, три Марии – Маша в чеховской «Чайке», Маша – в «Ленинградском проспекте» Исидора Штока и персонаж пьесы Александра Афиногенова «Машенька», последняя её роль в нашем театре. Я думаю, останься В. Сагонова в нашем театре, из неё получилась бы большая чудесная актриса.
Вернусь к «Ромео и Джульетте». Хоть спектакль и не стал большим событием в жизни театра, но заметный след оставил – дерзостью, смелостью, напористостью, с которыми подошёл к работе молодой режиссёр В. Кузенков. К тому же все возрастные актёры справились со своими ролями, хотя их и не устраивала режиссёрская трактовка образов. Это иногда приводило к нервозности на сцене, форсированию звука, суете, лишним мизансценам, но опыт помогал исполнителям держать себя, уметь подчиняться постановочной дисциплине, режиссёрской воле и целеустремлённости, которыми отличался Владимир Кузенков. Среди молодёжи он стал явным лидером в режиссуре».
Классические спектакли всегда привлекают публику, а каждая новая трактовка хорошо знакомого произведения позволяет увидеть его свежим взглядом, услышать диалоги по-новому.
Наш любимый «Клоп»
Хочется вспомнить ещё об одном из самых ярких, незабываемых спектаклей того периода с участием молодых, задорных, полных творческой энергии актеров. Речь идет о постановке по пьесе В. Маяковского «Клоп». Этот спектакль был показан на сцене Кремлёвского театра в Москве (о московских гастролях мы ещё расскажем), где он прошёл с большим успехом – впрочем, как и всюду, где бы ни показывали его павлодарцы. Конечно, помнят о нём и павлодарские старожилы, неутомимые театралы.
И я тоже помню эту постановку, хотя была ещё совсем юной. Часто бывала на спектаклях, и не только детских, но «Клоп» запомнился особенно. И сегодня, вспоминая о нём, испытываю те же восторг и радость. Театр привёз его в Алма-Ату на гастроли, и так получилось, что в тот раз отец взял меня с собой. Я часто была на репетициях и хорошо запомнила некоторые монологи. Это на самом деле был неординарный спектакль. И в своих воспоминаниях Иван Чистяков уделил ему особенное внимание. Вот что он о нём писал.
«По истечении многих лет я могу сказать, что спектакль, о котором пойдёт речь, – один из самых значительных, популярных, любимых у публики. Семь лет он продержался в нашем репертуаре. Это «Клоп» Маяковского. Феерическая комедия. Родился он благодаря большой фантазии, настойчивости и упорству режиссёра Кузенкова, его помощников-единомышленников – Афанасьева, Монастырского, Каленова, Столяровой. Замысел поддержал и директор театра В. Ермаков. Старшее поколение театра отнеслось к постановке настороженно, недоверчиво.
Свой замысел Владимир Николаевич вынашивал год. Советовался с соратниками, проверял, отбирал, словом, думал не один день. И вот спектакль создан! Нам, актерам, в нём занятым, посчастливилось показывать его на кремлёвской сцене в Москве, а также Алма-Ате, Свердловске, Прокопьевске, во всех областных центрах республики. Большая заслуга в долгожительстве нашего «Клопа» принадлежит Олегу Афанасьеву, прекрасно исполнившему главную роль – Присыпкина.
Спектакль «Клоп» звучал как антимещанский памфлет, полный гневного издевательства над обывательщиной, наполненный сарказмом, выразительных деталей, хлещущих врага – мещанство. Жанровое «попадание» очень точное: настоящая феерия, всё через край. Зритель видел яркое, пёстрое, смешное зрелище. Это было действительно талантливо. Здесь и юмор, и ум, и страстность, и точность. Работали с большим увлечением. Интересны были сцены «Толкучка», «Молодёжное общежитие» – у каждого персонажа имелся свой характер, своя сценическая «особинка». Во всём блеске проявляет себя Олег Афанасьев в Присыпкине, в тон ему вторит пленяющий совершенством пластической разработки образа Леонид Монастырский – Олег Баян. Удивительно блестящий дуэт.
«Красная свадьба» – картина, обычно являющаяся кульминацией не только первого акта, но и по буйству, озорному накалу – всей комедии. Пока актёры работали на сцене азартно с нужным внутренним ритмом, режиссёрские и их собственные импровизации были в меру и смотрелись. Но если внутренний ритм терялся, подменяясь внешним, то всё становилось излишне крикливым, пустым, терялось чувство меры, и на сцене происходила вакханалия с чисто внешними трюками. Здесь исполнители забывали о логике характеров, общей гармонии, исчезал незримый внутренний нерв происходящего. Зритель этот перебор видел и воспринимал как досадную накладку. Но все остальные сцены спектакля сглаживали эти переборы. «Свадьба» – подлинный гротеск, сарказм, это одна из лучших сцен спектакля, требующая от артистов подлинного мастерства, полной самоотдачи.
«Общество будущего» тоже выглядит в этой постановке необычно: профессор, который вершит всеми делами, – не почтенный, убелённый сединами старец, а… веснушчатый пионер в коротких штанишках. Трудно представить также будущее общество, где суетится крикливое племя, с наивным восторгом детей готовое подражать всем жестам Присыпкина. А он иногда «изволил шалить», и шутки его бывали не совсем приличные, хотя чувство меры и вкуса соблюдал. И как будто логично для этого племени поголовное заражение оттаявшими микробами мещанства. Наступает своеобразный «присыпкинизм»: хулиганствующие молодчики в белых подштанниках надевают на своего любимого «фюрера» лавровый венок. И здесь мы видим, к чему это может привести.
В третьем акте человекообразный симулянт Присыпкин как насекомое-паразит посажен в клетку зоосада, ошалело смотрит вокруг и обращается в зал: «Граждане! Братцы! Свои, родные! Откуда столько вас? Когда же всех вас разморозили? Что же я один в клетке? Родимые, братцы, пожалте (пожалуйте) ко мне!» И зрителю становится понятно, что спектакль высмеивает многоликое мещанство, его живучие пороки.
Очень удачно оформление каждого эпизода спектакля. Всё происходит на арене, и в нужный момент декорации «оживают», чётко работая на весь спектакль. Жанр феерии требует максимального слияния постановочных эффектов, звука и света, что помогает исполнителям».
Вот такая это была интересная работа, о которой потом много лет помнили, говорили и актёры, и зрители. «Клоп» действительно взбудоражил умы и сердца зрителей Павлодара, как впрочем, и жителей других городов.
Светлана ЧИСТЯКОВА.