Она совсем не мечтала о работе в полиции, но распутывает самые запутанные дела. Не изучала специально психологию, но интуитивно чувствует, когда идущий в отказ визави говорит неправду. А зачастую даже и не чувствует, знает с точностью до 99 процентов о причастности подозреваемого к тому или иному преступлению. Но как это доказать? Своими маленькими секретами успеха поделилась самая результативная следователь Павлодара – заместитель начальника следственного отделения центрального отдела полиции Марина Пугач.
Скажу честно, выпытать что-то интересное у следователя – та еще задачка! И дело не только в 201 статье Уголовно-Процессуального кодекса, запрещающей разглашать данные досудебного расследования. Моя собеседница даже по уже оконченным делам, по которым имеются вступившие в силу судебные решения, распространяется с осторожностью. В следствии, как и в журналистике, никогда не знаешь, как слово наше отзовется. Однажды один из журналистов, делая материал из зала суда, написал историю об альфонсе, обманувшем девушку на крупную сумму денег. Публикация вышла без имен и фамилий. Потерпевшую в ней автор обозначил одной из букв алфавита. И так совпало, что на эту же букву начиналась фамилия девушки. Публикацию прочитала ее мама и каким-то образом сумела распознать в этой мифической миссис икс свою дочь, а поскольку о сумме ущерба женщина ничего не знала, то для нее это стало настоящим ударом.
В общем, если работники правоохранительных органов рассказывают лишь фабулу, не вдаваясь в подробности, это не оттого, что они такие вредные, просто не хотят никому навредить.
Марина Пугач – следователь по имущественным преступлениям. Хотя в ее более чем 20-летней практике есть и групповые изнасилования, и покушения на убийство. Кстати, по изнасилованию дело относительно свежее. В преступлении участвовали четверо парней, но по результатам экспертизы выходило так, что насильник был только один. Остальные трое вину не признавали и твердо стояли на своем: «Я не я и лошадь не моя».
– Но я-то твердо знала, что они не просто свидетели. В итоге мы сумели доказать вину всех четверых в изнасиловании девушки. Все получили в суде заслуженное наказание. По справедливости! – вспоминает Марина.
Кстати, вот это «по справедливости» во время нашей беседы с Мариной проскальзывало из ее уст достаточно часто. Настолько, что я просто не могла не спросить о ее отношении к фактам, никакого отношения к справедливости не имеющим. Сколько приходилось слышать жизненных историй, когда со стороны следствия идет ну просто явное лоббирование интересов того или иного подозреваемого.
– Я не могу говорить за всех. Конкретно за себя скажу: с моего детства, когда я ратовала за справедливость для всех и каждого, ничего не изменилось. Я не могу, когда что-то делается не по совести. Но здесь же есть еще и такой момент, как попытка оправдаться перед обществом. Человеку, если его в чем-то обвиняют, проще же сказать, что его подставляют, факты подтасовывают, чем признаться в чем-то нехорошем.
И еще немного о справедливости и совести. Точнее, о том, что для Марины Пугач эти два понятия действительно имеют первостепенное значение. Нужно просто слышать, как следователь рассказывала про бабушку, которую оставила на улице родная племянница. Старушка, став гражданкой России, не отказалась от гражданства Казахстана, и пенсию получала в двух странах сразу. Когда об этом стало известно пенсионному фонду, пожилую женщину обязали возместить ущерб и определиться с гражданством. Бабуля за советом к племяннице: «Что делать?», а та – девица не промах, уговорила пожилую родственницу переписать на нее свою квартиру. Мол, продадим недвижимость, возместим ущерб, а на остаток купим жилплощадь поменьше. Бабушка согласилась и вообще осталась на улице.
– Пенсия у нее здесь была 70 тысяч тенге, из которых 30 тысяч она отдавала за малюсенькую комнатушку на Втором Павлодаре. Условий там вообще не было никаких. А племянница переписала подаренную квартиру на мужа, перепродала ее и деньги забрала себе. Дело передали в суд, и на сегодняшний день старушке купили однокомнатную квартиру, – рассказывает моя собеседница, и на ее лице появляется лучезарная улыбка.
По сути, история самая что ни на есть заурядная. Ее даже вполне могли перевести в плоскость гражданско-правовых отношений, посоветовав пенсионерке решать свою проблему через суд. Вот только не по совести это совсем.
– Марина, когда уголовное дело заканчивается благополучно для пострадавшей стороны, есть чувство самоудовлетворения от хорошо сделанной работы?
– Я бы, наверное, не стала говорить о чувстве самоудовлетворения. Скорей, это возвращение на круги своя. В последнем примере мы просто вернули женщине то, что у нее изначально было.
Конечно, следователи не выбирают, какое преступление раскрывать. Как говорится, что есть, то есть. Но в следствии, как и в любой другой профессии, тоже есть направления по душе. У Марины Пугач загораются глаза, когда дело представляет собой замудренную комбинацию с целью замести следы так, что на истинного организатора преступления никто бы и не подумал. В повседневности такие «умные» преступления встречаются не так часто, больше примитивных.
В практике Марины Пугач было несколько уголовных дел, когда преступления были продуманы с намеком на идеальность.
– Есть мошенники, которые продумывают каждый свой шаг, делая всё для того, чтобы даже подозрение на них не падало, – рассказывает моя собеседница.
Был такой случай. Филиал павлодарской фирмы в другом городе выявил реализацию товаров, которые там продаваться никак не могут, поскольку по всем документам находятся в Павлодаре. Но продаются, и как они туда попали, неизвестно. Эту кражу по месту совершения преступления расследовали полгода. Ни на кого не вышли, ничего не нашли. Дело передали в Павлодар, по месту нахождения головного офиса фирмы.
– До обнаружения факта кражи в той фирме работал другой бухгалтер. Ее уволили. Новая бухгалтер и выявила факт непонятной реализации товаров. В тот город приезжает с ревизией бухгалтер из Павлодара. На первый взгляд она вообще никакого отношения к реализации товаров там не имеет. Но когда я стала изучать фотографии и видеозаписи с общего корпоратива, организованного еще при прежнем бухгалтере до ее увольнения, увидела, что девушка из павлодарской бухгалтерии и ее коллега из другого города на самом деле не такие уж заклятые враги, как пытались представить свои отношения для окружающих. Сразу возник вопрос: если люди дружат, то зачем отрицать факт этой дружбы? Я с коллегами выехала в командировку. Мы смогли раскрыть схему, как павлодарские товары могли реализовываться в другом городе. При этом все пути вели к девушке, которая там этим занималась. С ее логина осуществлялся вход в базу 1С, она знала пароль. Но я видела, что на самом деле девушка вообще не имеет к этому отношения. На настоящую же мошенницу не было ничего, ни одной зацепки. Вот она сидит передо мной, вся такая честная, открытая и с совершенно невозмутимым видом говорит: «Вы что, это не я!» Но я нутром чувствую: она!
– Наверное, в таких случаях уже включается азарт, чтобы доказать свою правоту?
– Я бы не стала называть это азартом. Мы же не в игры играем. Нам истину нужно найти. Я понимаю, если передо мной умный и расчетливый оппонент, значит, я должна быть на шаг впереди. Я всегда ставлю себя на его место и пытаюсь представить, как поступила бы в том или ином случае. Совсем не обязательно быть большим психологом, чтобы понять, кто перед тобой сидит. Просто надо больше общаться с народом.
А та мошенница, кстати, орудовала с помощью программы удаленного доступа.
– Я тщательно проанализировала все даты, когда происходила незаконная реализация товаров. И одна из них пришлась на выходной день, когда в офисе никого не было. Вот тогда и стало понятно, что реализация происходит с помощью программы удаленного доступа. Дальше уже дело техники: выявить, кто именно путем удаленного доступа зашел в программу и создал карточку на реализацию, не составило особого труда, – завершила рассказ моя собеседница.
Марина Пугач не грезила ни полицейской формой, ни погонами. В ее семье никогда не было правоохранителей, у мужа тоже гражданская профессия. Но именно из нее получился отменный следователь. Она любит то, чем занимается.
– Работа следователя интересна и увлекательна. Ты никогда не знаешь, во сколько начнётся твой день и когда и каким образом закончится, – говорит павлодарский следователь.
Это с одной стороны. А с другой – такой плотный рабочий график, который к тому же невозможно никак предугадать, оставляет мало времени для семьи.
– Как муж относится к тому, что его жена – следователь с ненормированным графиком работы?
– Нормально. Он же знал, на ком женился, – улыбается моя собеседница.
И, конечно, в преддверии праздника я не могла не спросить у своей героини, какой подарок для нее будет считаться самым-самым.
– Тишина и покой, – не задумываясь ответила она. – На самом деле счастье всегда рядом. Когда ты дома в окружении близких, когда никто не болеет, когда тебе хорошо и спокойно, когда ничего ни с кем плохого не происходит. Ну или мы не знаем об этом сейчас.
– То есть вы из той категории людей, которые живут по принципу «здесь и сейчас»?
– А как иначе? Вот мы сейчас с вами сидим в уютном кафе, пьем вкусный чай и наслаждаемся интересной беседой. Мы не знаем, что будет завтра, это будет завтра. А сейчас у нас есть чай и беседа.
И ведь не поспоришь…
Ирина ВОЛКОВА.
Фото из архива героини.